Объем заказов на изделия микроэлектроники у крупных российских поставщиков за последние годы вырос в несколько раз. Сказались и внешние ограничения – связанные сначала с пандемией, затем с санкциями, – и расширение оборонзаказа. В Воронеже, где с советских времен сохранилось немало предприятий микро- и радиоэлектронной промышленности, ряд производств перешел на работу в две смены. Как использовать этот ситуативный подъем для полноценного развития и вывода отечественных разработок на рынок гражданской продукции, обсудили эксперты на предпринимательском форуме имени Вильгельма Столля.
Все на сборку
Спрос на сложнофункциональные интегральные микросхемы, которые разрабатывает и выпускает в Воронеже АО “НИИЭТ” (входит в группу компаний “Элемент”), за последний год уже увеличился на 300 процентов и продолжает расти. Предприятие работает без выходных в две смены, планирует вводить третью.
– Сейчас на всех уровнях признают, что электронной промышленности подфартило, – заказов столько, что дай Бог исполнить. Налаживаем закупку комплектующих, это непросто: только решили вопрос с пластинами – стало не хватать отечественных корпусов… – признал генеральный директор “НИИЭТ”. – Готовимся запустить на своей площадке серийное корпусирование изделий в пластик, определили типы микросхем, которые будем собирать. На этот проект мы получили льготный заем от Фонда развития промышленности. Срок реализации – первый квартал 2024 года. Будем корпусировать изделия как для своих нужд, так и для других предприятий – по аутсорсингу. Плановый объем производства небольшой – 6,5 миллиона штук в год, – но есть возможность его удвоить. Правда, кадрами новое направление пока не укомплектовано, будем перераспределять имеющийся персонал.
Предприятиям отрасли не хватает как инженеров, так и обычных техников на производство. В Воронеже есть колледжи и вузы, которые способны готовить таких специалистов. Но количество и качество выпускников, увы, традиционно отстает от потребностей рынка труда. Бизнес транслирует эти потребности, готов помогать в организации учебного процесса.
-При создании дизайн-центра мы опирались на ресурсы ВГУ и ВГТУ, откуда к нам приходит 80 процентов инженеров. Заключили договор на подготовку технических специалистов, написали методички для лекций и лабораторных занятий, с третьего курса берем студентов на практику, – рассказал генеральный директор ООО “Тезис-Интехна” (разрабатывает микроэлектронные устройства для массового и специального применения) Александр.
В Воронежском техническом университете с прошлого года по обращениям предприятий начали вводить специальные программы обучения.
-Заводам надо было увеличить штат, поэтому мы ввели дополнительный курс для студентов последнего курса. Все просят: дайте нам людей! Просят подтянуть уровень операторов в цехах. Такого ажиотажа не было давно, – отметил доцент кафедры твердотельной электроники ВГТУ Алексей.
Совместными усилиями удается закрывать некоторые срочные потребности. Однако в целом, если учитывать демографическую ситуацию, острота проблемы в ближайшее время снята не будет. Споры о том, от кого должна исходить инициатива подготовки кадров – от работодателя или от образовательных учреждений, не прекращаются.
Капризная “гражданка”
Обилие заказов спецназначения не затмевает основной задачи, которая стоит перед предприятиями микроэлектроники, – освоения гражданского рынка. Разработки для него в Воронеже есть, но их применение нельзя назвать широким.
Среди перспективных направлений – беспилотные системы для доставки грузов. Интерес к ним проявляют транспортные компании и в России, и за рубежом. В столице Черноземья есть фирмы, которые занимаются разработкой и производством как самих аппаратов, так и модулей связи и ПО к ним.
-В этой сфере важную роль играет именно малый бизнес – за счет гибкости и быстроты принятия решений. Большая часть беспилотников в РФ оснащается с помощью технологий, которые разработаны в вузовских стартапах, – сообщил генеральный директор ООО “Чистое небо” Александр. – Например, чуть ли не в каждом дроне используется модуль, придуманный аспирантом из Швейцарии. Он открытый, то есть пользоваться им могут все. Наш основной проект – беспилотный мотодельтаплан для опрыскивания посевов. Мы купили готовую конструкцию для пилотируемых полетов и поменяли “начинку”. В итоге по производительности аппарат не уступает пилотируемой версии, но в отличие от нее может летать и ночью. На данный момент мы продали около 80 БПЛА, выполняем заказ на еще 15. Чтобы окупить вложения в разработку, создаем и поставляем также отдельные блоки: модули связи, модули автопилота и ПО для управления беспилотниками. Собственно, электроника и ПО – самый дорогой и маржинальный компонент в БПЛА.
Стартап, где занято семь молодых людей, сделал ставку на технологию, которая позволяет управлять дроном на большом расстоянии через интернет. Похожие разработки в России находятся на стадии НИОКР. Электронные компоненты для модулей закупают за рубежом, а сами микросхемы паяют в Воронеже. Здесь же пишут программы под нужды клиентов.
Для начала бизнеса привлекли средства от Фонда развития Центра разработки и коммерциализации новых технологий (Фонд Сколково) и Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере. Первый выделил на проект 426 тысяч рублей в 2021 году, второй – два миллиона в 2022-м и восемь – на 2022-2024. По данным из открытых источников, прошлый год “Чистое небо” завершило с прибылью в 1,6 миллиона рублей.
-В России наша продукция необходима в основном компаниям, которые занимаются аэрофотосъемкой и доставкой грузов, – отметил Александр. – Есть совсем маленькие заказчики, в том числе любители, которые хотят дооснастить свой беспилотник. Достаточно большая южнокорейская компания по доставке грузов заказала нам пробную партию БПЛА с программным обеспечением. Если тестирование пройдет удачно, есть шанс получить крупный заказ. Вообще запросов из-за границы мы получаем много, но тут масса подводных камней. Либо мы не можем отправить продукцию в конкретную страну, либо нам не могут перевести деньги…
В своей узкой нише воронежцы конкурируют, по сути, с коллегами из Китая, Европы и США – которые не связаны нынешними ограничениями. Через тот же AliExpress россияне могут продавать свою продукцию только в РФ. Тем не менее замыкаться на внутреннем рынке фирма не планирует.
Нужен стимул
Другие воронежские предприятия электроники нацелены на более емкие сегменты рынка гражданской продукции. Однако здесь потенциальным заказчикам пока еще удобнее импортировать компоненты и изделия. В чем-то зарубежная электронно-компонентная база (ЭКБ) функциональнее, в чем-то – выгоднее (в том числе с точки зрения возврата налогов). Немудрено, что ей отдают предпочтение даже тогда, когда официально поставка от иностранного производителя невозможна.
-В России нет массового применения отечественной элементной базы. Когда-то на федеральном уровне был принят план закупок ЭКБ на 2014-2016 годы, но выполнен он не был, – напомнил руководитель АО “НИИЭТ”. – Потом появилась надежда на то, что драйвером развития станут приборы учета электроэнергии. С 2021 года в российских счетчиках должны были ставиться отечественные микроконтроллеры. Наше предприятие их как раз изготавливает. Думали: ну вот оно, счастье, счетчики же нужны в каждый дом, в каждую квартиру… Увы, срок обязательного применения перенесли на 2023-й. Ждем старта. Два года потеряно: у нас никто ничего не купил. К тому же теперь стала недоступна контрактная фабрика по производству микросхем, с которой мы сотрудничали. В правительстве вновь идут разговоры об обязательном применении российской ЭКБ в отечественной продукции, прописываются виды аппаратуры… Привести к развитию гражданского сектора может только лоббирование со стороны государства. Взять те же счетчики – никому не были нужны отечественные микроконтроллеры даже при условии, что они лучше китайских. Потому что в КНР их купить проще и, может быть, дешевле – за счет объемов выпуска. А когда, как у нас, перепадают заказы на 1-5 тысяч штук – ну какая тут экономика?
По мнению эксперта, применение отечественной ЭКБ целесообразно регламентировать в сфере автопрома, энергетики, железнодорожного транспорта. Если государство будет стимулировать применение российской вычислительной техники и телеком-оборудования, то логичным будет и использовать в их производстве свою электронную базу.
“НИИЭТ” пробовало войти в нишу автомобильной микроэлектроники. Сертификация там сложнее, чем у военных. Предприятие ее благополучно прошло… и уже три года не может начать соответствующие разработки и производство. На вопрос: “Что вам нужно?” – представители автопрома отвечают: “А что вы можете?” Дальше переговоров дело не идет.
-Сейчас микроэлектронике для автопрома отдано все внимание. Компоненты поступают по параллельному импорту. Но почему бы не развивать свое производство? Да, в наши фабрики уже вкладывались большие средства. Надо увеличивать объемы, – рассуждает Александр. – То же самое касается модулей для БПЛА, которые мы тоже выпускаем в Воронеже. Главная задача – замена компонентной базы. Разработки у нас в дизайн-центре есть, но нет возможности их внедрять на российских фабриках.
По ряду направлений выход один: взаимодействовать с дружественными странами Юго-Восточной Азии. Но есть и техпроцессы, которые оперативно наладить в России вполне реально. К примеру, в Воронеже серийно выпускают нитрид-галлиевые приборы, используя зарубежные контрактные производства для изготовления пластин с кристаллами. Когда крупное калужское предприятие запросило в Китае миллион таких транзисторов, их перенаправили к разработчику – в столицу Черноземья…
Чтобы закрепить за воронежским электронным кластером определенные технологические переделы, планировалось создать на его основе центр компетенций. В него должны были войти разработчики ЭКБ, производители интегральных микросхем и полупроводниковых приборов, а также три вуза. Проект представили в 2020 году, глава минпромторга поручил проработать эту идею. Но реализовать ее пока не вышло.
-Центр технологических компетенций фигурирует в стратегии развития электронной промышленности РФ. Но нормативной базы для его практической реализации до сих пор нет. В то же время местные предприятия, которые могли бы объединиться (то есть выстроить единую производственную цепочку, оптимизировать использование оборудования и ПО, браться за более масштабные заказы. – Прим. ред.), имеют разную форму собственности. В отсутствие четкой “нормативки” они опасаются, что создание центра грозит им потерей самостоятельности, и с их стороны активной поддержки идеи нет, – пояснил руководитель АО “НИИЭТ”. – При этом различные центры микроэлектроники по стране открывают даже там, где профильных предприятий нет вообще! А в Воронеже, где есть все условия, процесс зашел в тупик. Хотя нынешняя ситуация ярко показывает, что мы оказались не готовы к объемам задач: и компетенций не хватает, и мощностей – а значит, нужно объединять усилия.
Для завершения технологического процесса по нитриду галлия построены «чистые» помещения на «НИИЭТ», закуплена часть оборудования. Вложения нужны сравнительно небольшие. Губернатор идею центра поддерживает. Но для реализации проекта нужна поддержка и на других уровнях исполнительной власти, добавил гендиректор предприятия.
Справка “РГ”
Суммарный объем выпуска микроэлектронной продукции в Воронежской области – свыше 5,5 миллиарда рублей. На предприятиях отрасли заняты более 2,5 тысячи человек.
Прямая речь
Руководитель АО “НИИЭТ”, кандидат технических наук, действительный государственный советник РФ 3 класса:
– Долгое время в России финансировалось развитие только специальной (военной) ЭКБ. Гражданские разработки были побочным эффектом от военных. В 1990-е денег на развитие электронной промышленности объективно не хватало, и за опытно-конструкторские работы предприятиям платили не реальную цену, а 35 процентов от суммы зарплаты в ФОТ. Потому сегодня и негде производить отечественную элементную базу. Мы остановились на том уровне развития, который обеспечивает выполнение специальных задач. На ведущем в стране предприятии по выпуску чипов налажен по техпроцессу 180–90 нм. Когда-то были планы достичь 65-45 нм, но не более того.
Государство стало финансировать дизайн-центры, и они могут разрабатывать изделия любой сложности – вплоть до техпроцесса 10 нм. Но именно в производстве мы в России никак не можем двинуться дальше технологии 90 нм. Надо строить новую фабрику, а технологическое оборудование для нее – под санкциями. Обсуждается, как создать его внутри страны, даже реализуются довольно значимые меры поддержки. Но это очень сложная задача. Мировые производители передового оборудования накапливали необходимые компетенции десятилетиями. В результате «естественного отбора» по некоторым направлениям остались единицы компаний в мире, способных создавать такие решения. Например, фотолитографы для передовых проектных норм производят только в Нидерландах – этот рынок практически монополизирован. Нужно трезво оценивать перспективы, возможности, необходимые меры и ресурсы, чтобы мечты не оставались мечтами.
Буду рад ошибиться, но считаю, что в текущих условиях построить фабрику на технологический процесс 28 нм с нуля в кратчайшие сроки невозможно. Однако в любом случае настаиваю на том, что нам надо определить: где можем справиться сами, а где требуется продолжать кооперацию, в первую очередь с Китаем.
Аналогичная проблема – с материалами для производства.
У отрасли микроэлектроники много возможностей, доступна масса мер господдержки. Все понимают, что нужно делать. Но проблемы надо решать системно и желательно своевременно. А у нас, к сожалению, финансирование проектов начинается не на стадии гипотезы, а лишь когда уже всем понятно, что, по какой цене и в каком объеме точно будут покупать. Без финансовой поддержки проектов на ранних стадиях конкурировать с китайскими производителями компонентов будет очень сложно, если не невозможно.
